Революция отношение есенина к революции
Отношение Есенина к революции и социальным идеям, политике большевиков
Стихи Сергей начал писать очень рано. В 8 лет он осознал свое творчество как творчество настоящего поэта. Есенин олучил прекрасное образование - Земская четырех годичная школа, Московский Народный Университет, где учился на литературно-философском отделении. Моент, когда Есенин поехал в Санкт-Петербург к Александру Блоку и показал свое творчество, стал для него переломным: его стихи стали публиковаться в столичных изданиях, его имя стало узнаваемым. В последствии, под их влиянием, сформировались идейно-художественные образы произведений Есенина, а именно: восприятие революции как особого путь России, видение в ней изменение мира, вознесение и преображение русского духа. В этот период каждое его стихотворение было наполнено христианскими и древними ведическими образами.
Есенин восхищался «восстанием рабов», которое охватило всю страну в годы революции. Он также считал ее явлением подлинно космического масштаба, в котором могло бы разрушиться все старое и появиться новое. Сам поэт мечтал стать пророком нового мира. Но затем его мировоззрение кардинальным образом поменялось.
- Отношение Есенина к революции и социальным идеям большевиков
- Эпатаж — это умышленно провокационная выходка, шокирующее поведение, противоречащее нравственным, правовым, социальным нормам, демонстрируемое с целью привлечения внимания. Эпатаж был характерной чертой имажинизма.
- Как это отразилось в творчестве?
- Есенин сочувствовал русскому крестьянству и надеялся, что революция действительно освободит крестьян, вернет им землю и улучшит жизнь в деревнях и селах в лучшую сторону.
Разнородные и неплодотворные влияния наиболее ярко обнаружились в поэзии С. Есенина в первые годы революции. Февральские, а затем и октябрьские события он воспринял как осуществление близких ему идей патриархального социализма и, понимая их так, восторженно ринулся им навстречу. Спокойствие и плавность есенинского стиха нарушились, интимные темы, грустные тона и картины природы отодвинулись на второй план, конкретные поэтические образы уступили место буйной религиозно-мистической символике.
